— Здравствуйте. Я — Саша, третий сотрудник. Если можно, скажите мне с самого начала — что случилось?

— Ставила на мойку машину! Говорила панель не трогать! Теперь панель отполирована, а компьютер — не работает! У меня был всего час свободного времени, потому попросила сделать мойку и чистку салона как можно быстрее! Теперь в итоге опоздала, и проблем нажила на ровном месте!

Не аферистка, искренне верит в то, что говорит. М-да. Грустно. Поворачиваюсь к братве:

— Соответствует?

— Санёк, да запарились! Всё верно, была такая просьба, но мы же герметизируем стыки! Не могли залить!

Братва тоже искренне верит в то, что говорит. Поворачиваюсь обратно к ней:

— Как Вас зовут?

— Лариса!

— Лариса, вообще-то в квитанции, которую мы выдаём при приёме машины, оговорено, что ответственности не несём — пожалуйста, прочтите квитанцию до конца. НО. Давайте всё же попробуем разобраться, раз Вы никуда уже не спешите. Вы можете пройти за стекло? Там удобный диван чай, кофе, бесплатный вайфай, дайте мне полчаса.

— Не нужен мне ни чай, ни кофе, ни ваш диван! — бросает она и скрывается за стеклом. Наливая себе кофе из кофемашины и садясь на диван.

Ну, хоть так… Звоню товарищу из секции. Среди прочих знакомств, один парень из второй группы Сергеича работает по авто электрике. Мы уже выяснили, что почти коллеги, и находятся они рядом. Он предлагал обращаться, если что; я не планировал, но как раз тот случай.

— Вадя, четвёртый паджеро не включается компьютер после сухой чистки салона. Клиентка говорит, мы залили. Без тебя лезть не хочу. Можешь подскочить? Прямо сейчас, это срочно.

— 3 минуты.

Они находятся через 2 улицы, потому уже через 6 минут Вадим держит в руках сгоревший предохранитель и укоризненно смотрит на девушку. Запасных предохранителей держим запас — специфика бизнеса. После замены, всё включается и Лариса долго извиняется:

— Пожалуйста, простите, никак не хотела вас обидеть, — глядя при этом почему-то не на братву, а на меня. — Очень стыдно, не знаю, как и быть.

— Всё в порядке, рабочий момент. Пожалуйста, не беспокойтесь, — радуюсь, что потенциально серьёзная проблема рассосалась без осложнений. Меня тут типа собрались двигать в старшие по объекту (поскольку я единственный не пью и всегда готов работать), а такой скандал никак не в тему.

— А вы тут менеджер? — после решения вопроса Лариса как-то мгновенно преображается и вместо стервозности начинает излучать феромоны.

— Не совсем. Я — химчистка салона. Просто ухожу последний, закрываю всё сам, сигнализация тоже на мне, потому у меня допуски к вопросам объекта шире.

— А за сколько времени нужно звонить, чтоб договориться о чистке? — к сожалению, наверное, это не флирт, поскольку салон действительно ужасный.

— Дня за три. 5 часов на работу в вашем случай, столько же на сушку. Вечером привозите — утром забираете чистый и сухой. Если хотите забрать в тот же вечер — ночью окна не закрываете, едете с полиэтиленовой накидкой, сиденья будут ещё мокрыми.

В итоге, Лариса наконец убывает, записав мой телефон. А я, переодевшись и проводив с богом братву, наконец приступаю к работе.

Спасибо Вадиму. Смешной момент, но без него б всё могло быть намного драматичнее.

6

— … а ещё в мои годы был такой мастер спорта — Трефилов. Тоже Саша, кстати. Лет на 10 меня старше. Он бы и выше мастера пошёл — если б дали, но он офицером кое-где был, ему перевестись надо было, чтоб из Союза выпустили, а он не хотел переводиться. Чуть не единственный чемпион СССР, причём неоднократный, который ни разу не был кандидатом в сборную. Он и бил не сильно — так, «мазал», максимум один-два удара в серии с акцентом. И скорость вовсе не запредельная. В общем — ноль — на первый взгляд. Так вот, у него все бои лет 5, которые я застал, проходили по одному сценарию: в первом раунде он давил, его «перебивали», не пускали — он низенький был — держали на дистанции, кто-то просто его переигрывал. Во втором раунде — тоже как в первом, но его соперник начинал выдыхаться. Трефилов ниже всех всегда был в своём весе, и вот во втором раунде, со второй половины, уже такой был рисунок: он давит — его не пускают; но вот его высокий соперник где-то зевает или не успевает — и Саша в ближнем [бою], прорвался. Бах, бах, бах, всегда тройка, но разная, — Сергеевич пихая лбом висящий мешок, в возбуждении показывает варианты троек, — акцентированный только последний удар. И всё — нокдаун. Рефери разводит, считает, снова бокс — и снова соперник через какое-то время зевает. Снова Саша в ближнем, и бах-бах-бах — снова тройка с одним акцентом.

Сергеевич отходит от мешка, вытягивает Вовины руки над своей головой и, ныряя под ними туда-сюда, показывает:

— И ведь все всё всегда знали. Один и тот же рисунок. Много лет. Это при мне пятилетку, а ещё до меня лет 10. Никогда ничего нового. Ну примитивный он был, как трамвай. На первый взгляд. Но весь бой и в третьем раунде — всегда один сценарий. Вроде и удар у него так себе, и тройки его все видно было, но темп боя у него к третьему раунду не падал, а нарастал. И в третьем раунде всех в прямом смысле шатало. И не столько от ударов, именно что от усталости.

Сергеевич перестаёт мелькать под Вовиными руками.

— Вот много лет все тренера в этом весе и перед республикой, и перед Союзом всех своих спортсменов на офэпэ дрочили в 2 раза сверх нормы: Трефилов в категории. И что, что-то новое? Да всё то же самое. Всегда по одному сценарию. С ним в одну половину сетки (турнирной таблицы) вообще никто попадать не хотел — потому что сразу на вылет. А в другой половине таблицы — есть типа шанс дойти до финала. Ну а в финале уже ему сдаться, как водится.

— Так а что в третьем раунде, когда всех шатать начинало? — спрашиваю. На самом деле интересно. Тем более, у меня уже мелькают вполне определённые идеи.

— А в третьем раунде его высокий соперник «сдыхал», обычно на второй минуте. Тогда раунды по 3 минуты были. И на третьей, на последней, в очередной раз прорвавшись, Саня как обычно — бах, бах, бах — но уже нокаут. Доходило до того, что с ним драться никто не хотел из мастеров ни на республике, ни на Союзе: все уже не по разу раньше продули, и просто ссали откровенно. Были и упёртые, которые раз за разом подтягивали офп и каждый раз пытались справиться. Только ни у кого не получилось. В общем, острили, что бой можно не смотреть и не судить. Можно прийти на девятую минуту — зафиксировать результат.

— И что, его так никто ни разу и не победил? — прорезается Вова.

— Один раз. Последний. И то, как победил… был один кмс из Питера, молодой и ранний, который типа не боялся (потому что раньше не сталкивался). Вот в финале чемпионата Вооружённых Сил они встретились, бой был в одну калитку. Естественно, Трефилов его гонял, как кот хомячка. Но тот пацан молодец: он, во-первых, в сборную молодежную Союза шёл (тогда в боксе до 21 года было), во-вторых, он продержался все 3 раунда — не упал. Стоял, шатало его; Трефилов его, как мешок, месил со всех сторон, чуть не за спину заходил, особенно в 3 раунде; но тот молодой всё же не упал. Все уже знали, что Трефилов последний раз выступает. И что в сборную ему нет дороги, тоже знали. Так судьи этому кмсу победу и отдали — Сане оно уже до лампочки было. Он со спортом завязывал. Вот присудили победу кмсу, хотя, конечно, на самом деле о его победе речь не шла. [2]

Сергеевич глубоко выдыхает, набирает воздух и заканчивает:

— Знаете я это к чему?

— Он всех будет мордовать, как Трефилов? — тыкает в меня большим пальцем рукавицы Вова.

— Да. С другой от тебя стороны сетки. Я на него ещё когда первый раз с тобой смотрел (когда ты в третьем раунде сдулся, и четвёртый сдал) — об этом подумал. Что были у Сани Трефилова эти же самые 2 момента: нокаутировать его не могли, хотя и в голову попадали, а темпа с плотностью боя никто больше двух раундов не выдерживал. При том, что во всём остальном он был — серая посредственность. Кроме воли к победе. А сейчас не 3, а вообще 4 раунда — нам и карты в руки.